Буркин Виталий

То же самое касается прокуратуры. Она ведет себя так в коррупционных делах, как будто ее просто не существует. Если дело ведётся в отношении какого-нибудь работяги, прокуратура проявляет себя активно в СМИ, соцсетях и т. д., но только не в таких уголовных делах, как с Юмадиловым.

Ныне отстраненный президент палаты Булат Юмадилов – еще и депутат Госсобрания РБ, это облегчило ему задачу. Какое серьезное уголовное дело ни возьми в республике, в нём обязательно торчат уши юмадиловского клана. Уголовное дело о его злоупотреблениях расследуется более одного года. Вместо предъявления обвинения нескольким лицам в совершении тяжкого преступления, обвинение предъявлено только одному лицу в совершении самого мягкого преступления. Даже если это дело дойдет до суда и будет вынесен обвинительный приговор, это лицо избежит наказания, так как все сроки давности уже истекли. Мы имеем место с саботажем расследования, искажением фактуры, которую адвокаты региона выявили. А это много эпизодов различных хищений.

Буркин Виталий

Федеральная палата адвокатов (некоммерчаская организация) — есть высший орган управления российской адвокатурой, следующий уровень — региональные палаты, членами которых обязаны быть все адвокатов страны. Каждый адвокат страны ежемесячно отчисляет на нужды региональной и федеральной палаты фиксированные взносы. Ежегодный бюджет федеральной палаты составляет порядка 355 миллионов рублей, бюджет региональных палат разный, в зависимости от количества адвокатов. В Московской палате, например, ежегодный бюджет порядка 140 миллионов рублей. Это огромные деньги для общественной организации. Здесь надо сразу сказать, что ни Федеральная, ни региональные палаты, никаких услуг не оказывают, товаров не производят, в жизни конкретного адвоката никакого участия не принимают, если, конечно, не считать участием создание разного рода проблем. Всем известно, что каждый адвокат самостоятельный игрок на рынке юридических услуг и палаты его никак не продвигают.

И вот теперь Владимир Воронцов арестован по обвинению в вымогательстве. Было ли вымогательство? Вероятнее всего нет, и мы в очередной раз имеем дело с фальсификациями. Почему фальсификация? Да потому что многое указывает на то, что у органов нет и не будет доказательств требований о переводе денег, подкрепляемых угрозой? Когда я веду речь о доказательствах, то имею ввиду результаты ОРМ, из которого бы убедительно бы следовал факт вымогательства.

Дело Виталия Буркина

Также он указывал на то, что правовая возможность для привлечения его к дисциплинарной ответственности заведомо отсутствовала. В частности потому что с заявлением об оскорблении или клевете имеет право обратиться только конкретное лицо, представляющее государственную власть, а защита институтов государственной власти от критики в их адрес в российской правовой системе отсутствует.

«Выводы об оскорблении суда, изложенные в заключении комиссии и решении Совета, без указания конкретного судьи или сотрудника суда являются несостоятельными, так как исходя из норм как уголовного, так и гражданского права оскорбить в какой бы то ни было форме возможно только конкретное физическое лицо, но не всю судебную систему в целом. При этом в заключении комиссии и решении Совета отсутствует описание того, какие конкретно мои высказывания являются оскорбительными и в чем это оскорбление выражается. А также указание на то, что эти сведения не соответствуют действительности», – подчеркивал Виталий Буркин.

Изготовлено мотивированное решение суда по делу Виталия Буркина

Квалификационная комиссия АП РБ пришла к выводу, что Виталий Буркин нарушил подп. 4 п. 1 ст. 7 Закона об адвокатуре, п. 1 ст. 4, п. 2 ст. 8 КПЭА, а также п. 2.3.2 и 2.3.3 Правил поведения адвокатов в интернете, в связи с чем адвокатский статус последнего был прекращен решением Совета АП РБ.

Он добавил, что в процедурах дисциплинарного производства органы адвокатского управления не наделены правом установления юридических фактов и правом устанавливать факт оскорбления или распространения сведений, не соответствующих действительности. Иное толкование компетенции органов адвокатского управления, по мнению Виталия Буркина, создавало бы возможность подменять судебные процедуры.

Нельзя не отметить, что на протяжении долгого времени перед этим заседанием Совета Адвокатской палаты РБ Виталий Буркин воздерживался от резких высказываний в чей-либо адрес в соцсетях. Но буквально на днях он вновь начал размещать в посты с оскорблениями в адрес членов Адвокатской палаты РБ, пообещав своим читателям новый цикл публикаций о них.

Это видео, судя по всему, было снято одним из участников заседания Совета Адвокатской палаты РБ. Главным героем видеоролика является бывший адвокат Виталий Буркин, лишенный этого статуса в октябре 2017 года после ряда публикаций в соцсетях с оскорблениями в адрес судей.

Честь или месть? За что адвокатов лишают профессии

— Был личный конфликт с президентом мордовской палаты Александром Амелиным. Он боялся, что адвокаты изберут меня в Совет, а я не скрывал планов выдвинуть свою кандидатуру в 2018 году. Решение, полагаю, было поддержано и где-то в кабинетах Верховного суда, поскольку до меня доходили свидетельства о давлении на Амелина верховных судей. У меня, как говорили, было «слишком много оправдательных приговоров». Случаем с «экстравагантной одеждой» воспользовались просто как предлогом, — рассуждает «НИ» Сергей Наумов об истинных причинах своего изгнания.

Уголовному делу предшествовало «Обращение 32-х». Открытое письмо адвокатов председателю СКР России Александру Бастрыкину на глазах превращается в веху современной истории адвокатуры. Подписанты пожаловались в нем на бездействие регионального Следкома, который длительное время не рассматривал их заявления с просьбой проверить президента по коррупционной составляющей, и вот дело возбуждено!

Сетевая война адвокатов Башкортостана закончится прощением проигравшего

Накануне в Уфе Адвокатская палата Башкортостана провела круглый стол вместе с коллегами из других регионов. Темой мероприятия стали актуальные вопросы оказания квалифицированной юридической помощи. Между тем мастер-класс по подобной помощи адвокатское сообщество региона не так давно провело по отношению к самому себе. Это случилось после того, как один из его членов, юрист Виталий Буркин, объявил крестовый поход против коллег. В течение трех лет правоохранительное и судейское сообщество Башкортостана было вынуждено выслушивать обвинения в свой адрес различной степени тяжести, надуманности и накала, пока все высказанные Буркиным претензии не были разбиты единственным законным образом. Опальному юристу пришлось признать свое поражение и публично извиниться перед коллегами.

Сетевое сообщество с изумлением наблюдало странные истории с поджогами автомобилей, разоблачительными статьями в прессе, флэш-мобами несуществующих студентов и прочими скандалами, только прибавлявшими Буркину медийной эпатажности. Параллельно вскрывались нелицеприятные эпизоды взаимодействия незадачливого экс-адвоката со своими клиентами, зачастую вынужденными только через суд возвращать уплаченные Буркину гонорары.

А что же с незаконными осуждениями? Разве их стало меньше?
— Я так понимаю, речь сегодня мы ведем о том, как защищаться в условиях современных реалий. Произвол никто не отменял, когда ситуация с этим изменится, мы не знаем. Поэтому я и выстраиваю защиту с учетом наших «особенностей». Хочу донести, что произвол и безнаказанность правоохранительной системы и судей, о которых много пишется, главная, но не единственная причина малого количества оправдания.

Значит, граждане сами не защищаются в большинстве своем, а потому судебная система не видит в обществе какой-то значимой силы? Но в чем ошибки защиты, о которым вы говорите, что делается неправильно?
— Ежедневно с разных регионов России ко мне обращаются люди с проблемами уголовного характера. Причем дела на разных стадиях. Многим, кстати помогаю дистанционно — изучаю ситуацию и даю письменные рекомендации. Так вот почти просчеты в защите типичны. Во-первых, защита ведется без уяснения сути обвинения. Вам покажется это нонсенсом, но это так. Обвиняемый не разобрался в сути обвинения, но начинает его опровергать. Дело в том, что в ряде обвинений, особенно там, где описываются разного рода хозяйственная деятельность, с первого взгляда невозможно понять, в чем заключается преступление. Вникнув, выясняешь, что никакого состава преступления, описанное в обвинении, не образует. То есть защиту надо строить исходя из этого. Вместо этого начинают опровергать доказательства обвинения, когда это не имеет практического смысла. Это тоже самое, как начинать лечиться до постановки правильного диагноза. Бывает по другому — защита в суть дела вникнет на стадии следствия, сообщит об этому следствию в форме каких-либо ходатайств, чем поможет этому самому следствию – обвинение будет исправлено. В один ряд с этим я поставил бы неумение излагать ясно и доходчиво суть дела на доступном языке в заявлениях и жалобах, а также нежелание отстаивать свою правоту до конца. То есть доходить с жалобами на незаконное осуждение до самых высоких инстанций.

То есть судебная система, не ощущая какого-либо серьезного противодействия, не желает уходить от обвинительного уклона?
— Так и есть. Если последствий никаких нет, то зачем что-то менять?
Этим летом, например, принял защиту Айрата Мукминова, строителя из Салавата, который был учредителем и руководителем жилищно-строительных кооперативов в Уфе и Салавате. Так вот, его следственные органы обвинили в хищении денег членов кооператива, в условиях, когда судами по гражданским делам было признано право собственности на квартиры за этими членами кооператива. То есть деньги были направлены на строительство и это признано судами, а человеку предъявлено обвинение в их хищении. Салаватский городской суд благополучно вынес обвинительный приговор. Отсюда вывод: если предъявляются такие абсурдные обвинения, значит это норма, и раньше это спокойно заканчивалось осуждением. А здесь вдруг человек начинает защищаться и поднимать шум. Сейчас идет апелляционное рассмотрение в Верховном суде, и есть определенная уверенность, что Мукминова реабилитировать получится. А знаете сколько длится это абсурдное уголовное преследование? 7 лет. За этот срок сдаться может любой.
Изнемождение длительными сроками расследований и судебных рассмотрений – вот один из излюбленных методов сломить волю к сопротивлению.

Функционеры из Федеральной палаты адвокатов, а именно её президент Юрий Пилипенко, вице-президент Генри Резник и другие заняли противоположную позицию. По их мнению для лишения адвоката статуса не требуется решения суда о клевете или оскорблении, так как Буркин нарушил кодекс профессиональной этики адвоката и правила поведения адвоката в сети интернет. [ источник? ]

Лишение Буркина статуса не осталось незамеченным для юридического сообщества страны [12] , вызвав серьёзную общественно-политическую дискуссию. Ряд СМИ и блогеров расценили лишение статуса как расправу корпорации над своим строптивым представителем и назвали её местью за принципиальную позицию по уголовным делам. В поддержку Буркина выступили известные российские адвокаты и правозащитники, среди них Каринна Москаленко, Иван Павлов, Дмитрий Талантов, Юрий Новолодский, Михаил Беньяш и Роман Мельниченко. [ источник? ]

Конституция не для всех: адвокатам запретили сообщать о преступлениях

Тогда руководство палаты, предположительно — ее председатель, купило подходящие помещения. Право собственности было оформлено на тещу Юмадилова Мукмину Биташеву, а найденный вариант предложен Совету палаты. При этом, по словам адвокатов, был проигнорирован один важный момент — конфликт интересов, вызванный тем, что управляет недвижимостью родственница Юмадилова. Тем самым председатель палаты нарушил статью 27 ФЗ «О некоммерческих организациях», утверждает Буркин.

Позже в «Адвокатской газете» член Совета ФПА Михаил Толчеев интерпретировал резолюцию, принятую на съезде. Он уточнил, что адвокатам все-таки можно подавать заявления о преступлении, а просто обращения (как в случае с обращением к Бастрыкину) — нельзя.

Уфимского адвоката лишили статуса за критику судебной системы

Сказать, что я ошарашен решением совета палаты, — ничего не сказать. На заседании у меня было впечатление, что я нахожусь перед военным трибуналом, а не высшим органом адвокатского сообщества региона. Поразил уровень правового нигилизма членов совета и зависимость его от судебной власти.

— Ясно, что всё это случилось по прямому указанию председателя Верховного суда республики Тарасенко, — заявил координатор местного отделения движения «Открытая Россия» Андрей Потылицын. — Еще раньше, до его письма, по моим данным, уже было негласное указание максимально противодействовать Буркину во всех судебных процессах, в которых он участвует. Мы расцениваем это, как месть со стороны судей за его критику в их адрес, как политически мотивированное преследование. Нами будут предприняты все меры, что бы придать этому широкую огласку. И, конечно же, мы будем оспаривать это абсолютно незаконное решение в суде. При этом, мы отдаем отчет, что местные суды не встанут на нашу сторону — поскольку именно от местного судейского сообщества идет инициатива по преследованию Буркина. Но есть еще и Верховный суд России и другие суды, там мы найдем правду.

А что же с незаконными осуждениями? Разве их стало меньше?
— Я так понимаю, речь сегодня мы ведем о том, как защищаться в условиях современных реалий. Произвол никто не отменял, когда ситуация с этим изменится, мы не знаем. Поэтому я и выстраиваю защиту с учетом наших «особенностей». Хочу донести, что произвол и безнаказанность правоохранительной системы и судей, о которых много пишется, главная, но не единственная причина малого количества оправдания.

Значит, граждане сами не защищаются в большинстве своем, а потому судебная система не видит в обществе какой-то значимой силы? Но в чем ошибки защиты, о которым вы говорите, что делается неправильно?
— Ежедневно с разных регионов России ко мне обращаются люди с проблемами уголовного характера. Причем дела на разных стадиях. Многим, кстати помогаю дистанционно — изучаю ситуацию и даю письменные рекомендации. Так вот почти просчеты в защите типичны. Во-первых, защита ведется без уяснения сути обвинения. Вам покажется это нонсенсом, но это так. Обвиняемый не разобрался в сути обвинения, но начинает его опровергать. Дело в том, что в ряде обвинений, особенно там, где описываются разного рода хозяйственная деятельность, с первого взгляда невозможно понять, в чем заключается преступление. Вникнув, выясняешь, что никакого состава преступления, описанное в обвинении, не образует. То есть защиту надо строить исходя из этого. Вместо этого начинают опровергать доказательства обвинения, когда это не имеет практического смысла. Это тоже самое, как начинать лечиться до постановки правильного диагноза. Бывает по другому — защита в суть дела вникнет на стадии следствия, сообщит об этому следствию в форме каких-либо ходатайств, чем поможет этому самому следствию – обвинение будет исправлено. В один ряд с этим я поставил бы неумение излагать ясно и доходчиво суть дела на доступном языке в заявлениях и жалобах, а также нежелание отстаивать свою правоту до конца. То есть доходить с жалобами на незаконное осуждение до самых высоких инстанций.

В интервью нашему изданию он рассказал о состоянии дел в судебно-следственной системе и о секретах своей защиты.
Виталий Анатольевич, каковы шансы на реабилитацию обвиняемого в стране, где доля оправдательных приговоров составляет менее половины процента?
— Действительность такова, что оправдание расценивается как чудо. Ведь можно выстроить самую грамотную, даже идеальную защиту, но случится обвинительный приговор. Так что общего, универсального совета дать не могу. Однако предложу смотреть на эту проблему шире – защищаются от уголовного преследования, по моим наблюдениям, 25-30% фигурантов дел.
Остальные признают себя виновными. Грамотно и последовательно защищаются, я думаю, не более 5% обвиняемых. Но даже из этого числа немало тех, кто в ходе изнурительных процессов не выдерживает и признают себя виновными хотя бы частично.

Неожиданным поворотом завершилось слушание по делу известного адвоката Виталия Буркина

В здании Кировского районного суда, в понедельник, 9 января было многолюдно. Среди собравшихся преобладали журналисты — уж слишком большое общественное внимание привлечено к этому делу. Заседание, назначенное на 10 утра, началось с того, что судья удалилась в совещательную комнату для рассмотрения вопроса о самоотводе.

Напомним, Виталия Буркина, известного уфимского юриста лишили статуса адвоката в октябре прошлого года. Поводом для этого послужила жалоба председателя Верховного суда Республики Башкортостан Михаила Тарасенко, в которой было сказано, что адвокат Виталий Буркин оскорбительно отзывается о судебной власти в соцсетях. Сам Буркин с решением Президиума Адвокатской палаты республики не согласился и подал иск в Кировский районный суд Уфы, который по его мнению теперь затянется надолго. В пресс-службе Верховного суда события вторника не комментируют, выражая готовность озвучить свою позицию, когда и если данное дело попадёт в апелляционную инстанцию.

Проверка заявлений юриста длилась не меньше двух лет. Лишь в марте 2019 года тридцать два российских адвоката и правозащитника [14] , в том числе, Юрий Костанов, Юрий Ларин, Анна Ставицкая, Илья Новиков, Каринна Москаленко, Михаил Беньяш и сам Виталий Буркин открыто обратились к Председателю Следственного комитета России Александру Бастрыкину. В июне 2019 года Следственное управление Следственного комитета по Республике Башкортостан возбудило уголовное дело по факту хищений денежных средств Адвокатской палаты Республики Башкортостан в особо крупном размере [15] . В марте 2020 года стал известно, что в Адвокатской Палате Республики Башкортостан появился новый руководитель, который предложил избрать Булата Юмадилова своим заместителем. Через несколько дней Палата была вынуждена признать, что произошедшие изменения напрямую связаны с предъявлением следствием Юмадилову обвинения в злоупотреблении полномочиями [16] . Следственное управление не ограничилось лишь предъявлением обвинения, но и в рамках уголовного дела ходатайствовало перед судом об отстранении Юмадилова от исполняемых обязанностей [17] [18]

Функционеры из Федеральной палаты адвокатов, а именно её президент Юрий Пилипенко, вице-президент Генри Резник и другие заняли противоположную позицию. По их мнению для лишения адвоката статуса не требуется решения суда о клевете или оскорблении, так как Буркин нарушил кодекс профессиональной этики адвоката и правила поведения адвоката в сети интернет. [ источник? ]

Буркин, Виталий Анатольевич

Лишение Буркина статуса всколыхнуло юридическое сообщество страны [7] , вызвав серьёзную общественно-политическую дискуссию. Ряд СМИ и блогеров расценили лишение статуса как расправу корпорации над своим строптивым представителем и назвали её местью за принципиальную позицию по уголовным делам. В поддержку Буркина выступили известные российские адвокаты и правозащитники, среди них Каринна Москаленко, Иван Павлов, Дмитрий Талантов, Юрий Новолодский, Михаил Беньяш и Роман Мельниченко. Главным довод Буркина и его сторонников в деле о лишении статуса выражается в том, что адвокат не может привлекаться к ответственности за выражение своего мнения, согласно закону об адвокатской деятельности и адвокатуре. Если в высказанном мнении есть оскорбления или клевета, то таковые должны быть установлены исключительно вступившим в законную силу решением суда. В казусе Буркина Совет Адвокатской палаты и Квалификационная комиссия приняли на себя функции и полномочия суда, что является недопустимым.

В июне 2019 года Следственное управление Следственного комитета по Республике Башкортостан возбудило уголовное дело по факту хищений денежных средств Адвокатской палаты Республики Башкортостан в особо крупном размере. [15] Виталий Буркин дал развернутое интервью своему коллеге Александру Редькину, в ходе которого собеседники обсудили способы и методы решения аналогичных проблем, которые существуют не только в Республике Башкортостан, но и остальных регионах страны. Подобное дело в отношении руководителей региональной Адвокатской палаты Башкирии пока первое и единственное в истории современной российской адвокатуры, поэтому и вызвало серьезный общественный резонанс. Об этом уголовном деле и значении случая Буркина, как справедливо замечает Илья Новиков, хорошо осведомлены лишь лица, так или иначе вовлечённые в адвокатскую корпорацию России. Обоснованность и справедливость всех претензий, выдвигаемых Буркиным руководителю региональной адвокатской палате Юмадилову и родственникам того в совете палаты, с самого начала подтвердили уважаемые адвокаты и квалифицированные юристы. Их мнение и разумные доводы приводятся в многочисленных интервью, персональных блогах и на публичных информационных площадках.